Вы приехали на пару дней по делам и вам нужна аренда автомобиля в екатеринбурге - подобрать подходящий вариант вы можете на сайте httр://ekaterinburg.buyreklama.com/

В речных ямах, дно которых завалено корягами, невидимыми глазу рыболова, ловить карпов не принято, и это абсолютно справедливо, ибо опасность утратить там жертву в ходе вываживания чересчур велика. То же самое относится и к некоторым иным весьма закоряженным местам. Это тем огорчительнее для карпятника, что коряги являются любимым местопребыванием карпов, особенно больших.
Хотя не все коряги представляют для рыболова неодолимое препятствие. В большей части закоряженных мест, где коряги отчасти выступают из воды, соответствующими снастями возможно ловить карпов без чрезмерного риска.
Обычно приходится располагаться у упавшего в воду дерева, будь то на реке, на озере или на пруду, и забрасывать насадку рядом с его ветвями. После подсечки карп обыкновенно бросается не к дереву, что было бы логичнее всего с нашей точки зрения, а в открытую воду, подальше от побережья. Такое поведение может казаться противоестественным, если вспомнить, что в ходе выва-живания карп стремится достичь некоего укрытия.
Обосновать это явление возможно тем, что, в первую очередь, в большей части эпизодов карп после подсечки идет в сторону, противоположную той, в которую его тянут, а во-вторых, он пробует уйти подальше от опасного участки (в этой ситуации - от дерева), а не оставаться там.
Естественно, это не обозначает, что он не направится к соседним деревьям или корягам, если таковые есть. В идеальном случае коряга, к которой забрасывается насадка, является единственным препятствием в радиусе некоторых десятков м, как, допустим, тополь, упавший в 1 из прудов, размещенных в окрестностях г. Руза Подмосковье. Одно время этот пруд был населен большими одичавшими карпами, продолговатой формы и весьма сильными, которых мы очень успешно ловили на перловку.
Рыбалка проходила по следующей схеме: после самоподсечки карп бросался от тополя к сер. пруда, сматывая леску с катушки, фрикционный тормоз которой был установлен на min. На треск тормоза был 1 из нас, брал удилище в руки и отходил с ним по побережью направо, подальше от тополя (справа был небольшой пляж, в то время как слева росли густые кусты), не препятствуя при этом карпу разматывать леску. Карп стремился достичь противоположного побережья, весьма закоря-женного, однако до него было достаточно далеко, и по пути его порыв ослабевал так, что нам уже не составляло усилий завернуть его в сторону и начать подтягивать к себе.
Вновь оказавшись близко от нашего побережья, масса карпы бросались к тому самому тополю, от которого они не так давно настолько быстро удирали, однако, находясь на значительном расстоянии от опасного участки, нам любой раз удавалось не допускать их туда.
Обобщая наш опыт и опыт наших коллег, возможно сформулировать рекомендации сравнительно ловли в районе упавших в воду деревьев:

а) кругом дерева должно иметься некоторое чистое пространство;
б) карпу стоит дать удалиться на некоторое расстояние, при этом сила подтормаживания обязана зависеть от расстояния до ближайшего укрытия;
в) в это время самому стоит отходить с удилищем по побережью, иначе на последней стадии вываживания карп может возвратиться к дереву, запутать леску в его ветвях и оборвать ее.

Вовсе иначе выглядит ловля в районе нагромождений коряг, находящихся вдалеке от побережья и на существенной уровне. Если забрасывать насадку к корягам с побережья, то после подсечки карп, двигаясь в сторону, противоположную той, в которую его тянут, уйдет в коряги. Если же ловить с лодки, то данного эффекта возможно миновать, расположившись посреди самих коряг или в непосредственной близости от них. Конечно же, это предполагает наличие существенной пучины (2 м и больше) и мутной воды, ибо на мели и в прозрачной воде карпы испугаются близости лодки.
Оптимальные условия для подобного рода ловли мы отыскали в Австрии, в дунайских старицах ниже Вены, имеющих постоянное мессаж с главным руслом Дуная. Эти старицы располагаются в одном из последних в Ц. Европе уголков, где пока что сохранился нетронутый речной ландшафт с непроходимыми джунглями пойменных лесов и сотнями крупных и мелких водоемов. В сер. восьмидесятых гг. тыс. австрийцев, рискуя жизнью, спасли прелестную пойму от уничтожения, предотвратив строительство электростанции в г. Хайнбург.
В ходе весенних и летних паводков Дунай, выходя из побережий, заливает широкие места пойменного леса, и протоки и ручейки превращаются в бурные потоки, несущие с собою целые деревья. Эти деревья и формируют скопления коряг, размещенные как у побережья, так и на значительном расстоянии от него.
Осторожно подъехав на лодке к корягам, карпятник забрасывает насадку в просвет посреди ветвей или рядом с ними, при этом во избежание зацепов крючок должен быть целиком скрыт в насадке. Мутная, имеющая желтый оттенок вода и значительная глубина позволяют осмотрительному рыболову не спугнуть карпов. Предварительное прикармливание не требуется, так как почти каждая подходящая группа коряг всегда населена карпами.
Вываживание, естественно, приходится форсировать, и это обусловливает потребность мощных снастей - этих же, как для ловли в тростниках. Так или иначе, особенных проблем с вываживанием у нас никогда не возникало. Вероятно, то обстоятельство, что карпа тянут наверх, а не в сторону, ряд ослабляет его силы. Во всяком случае, все подсеченные нами карпы сматывали чрез тормоз только по ряд м лески, затем их удавалось остановить и поднять вверх.
Разновидностью подобного ужения является ловля на мормышку. Небезызвестный австрийский рыболов Норберт Айпельтауэр был не только лишь большим специалистом по нахлысту, но еще и заядлым мормышечником. Приложив много усилий для популяризации мормышки в Австрии, он был одним из тех немногих, кто целенаправленно применяет мормышку для ловли карпов, при этом именно в корягах.
При ловле на мормышку с лодки поплавок заменяется сторожком, а обыкновенные удилище и катушка - нахлыстовыми. Расположение нахлыстовой катушки в самом начале удилища, ниже его рукоятки (есть в виду одноручное нахлыстовое удилище), позволяет свободно играть мормышкой и часами удерживать удилище в руке, не уставая.
Лучше, чтоб кольца подобного удилища были не змейкой, а обычными, а сторожок свободно пропускал леску и был неплохо виден.
Мормышки, изготовлявшиеся Айпельтауэром приблизительно по образцу подаренных ему нами рассийских мормышек, были оснащены прочными кованными крючками "VMC National" №10, способными выдержать почти любого карпа. Крючок насаживался навозным червем.
Нахлыстовое удилище 6-го класса, изготовленное Айпельтауэром из заготовки компании "Харди", было оснащено самодельным сторожком, а на катушку была намотана мягкая, толстая леска ("Стрен").
В том, что Айпельтауэр превосходно владел собственной снастью, мы многократно могли убедиться в ходе совместных рыбалок. Правда, местами попадалась и иная рыбка, по большей части окуни, однако довольно обычно - карпы. Поклевка карпа выглядит так: сперва сторожок медленно поднимается наверх, после так же медленно опускается. В этот миг и необходимо подсекать.
Знание характера карповой поклевки позволяет игнорировать поклевки иной рыбы и не создавать в месте ловли ненужного беспокойства. Мелочь съедает червя и оставляет мормышку в покое, практически никогда не попадаясь. После данного мормышку возможно потихоньку вытащить и насадить вновь.
Как и всякое ужение в корягах, ловля на мормышку бывает в особенности успешной в прохладное время г., когда карпы располагаются на своих "зимних квартирах". Одного из наиболее больших "мормышечных" карпов Айпельтауэр поймал в окт. 1979 г.. Не без гордости он демонстрировал нам фотокарточку этой прекрасной рыбы, потянувшей на весах в районе десяти кг.